Кошки-мышки
Юрий Коротецкий
Источник: Эксперт
В ушедшем году власти продолжили смену приоритетов в налоговой политике, все больше переключая внимание с корпораций на «физиков» и их бурно растущие доходы. Чем обернется для нас столь пристальный интерес со стороны фискалов?
В прошедшем году всем россиянам была дана возможность легализовать полученные до 1 января 2006 года доходы с помощью упрощенной процедуры декларирования. Никаких документов о видах и источниках доходов предоставлять для этого было не нужно: заплати 13% от декларируемых доходов, и все, спи спокойно. Вот только граждане этим подарком властей в массе своей не воспользовались.
Невостребованная индульгенция
Поступления в рамках амнистии оказались более чем скромными. На 1 декабря прошлого года россияне уплатили лишь 611 млн рублей налогов, легализовав всего 4,7 млрд рублей. Это в масштабах-то России. По ощущениям Павла Гагарина, председателя совета директоров ГК «Градиент альфа», это не более 25–30% от того, что ожидалось властями. Учитывая ничтожные денежные результаты, не сложилось и атмосферы взаимного доверия между государством и гражданами, на которое так рассчитывали идеологи амнистии. Добычу информации о налоговом послаблении власти переложили на плечи самих налогоплательщиков. Еще в октябре, по данным ВЦИОМ, 58% опрошенных граждан вообще ничего не знали о проходящей налоговой амнистии. Скудные сообщения Минфина с передовой декларационной кампании, которые только смешили сторублевыми платежами в ряде регионов, активизировались лишь к зиме. В декабре неожиданно замелькали на экранах ТВ лица чиновников, призывающих граждан амнистироваться. «Поспешите, а то упустите последний шанс», — торопили они.
Впрочем, провал по амнистии эксперты прогнозировали еще на этапе ее запуска. Они обращали внимание на ее несовершенство. Несмотря на то что государство в разъяснительных беседах обещало не трогать тех, кто честно решил задекларировать доход, а именно не привлекать их к уголовной ответственности, а также освободить от уплаты штрафов и пеней, — люди боялись лишнего внимания к себе.
Тем более что однозначной трактовки нормы закона не предполагали. Например, заверения в том, что квитанция об оплате не будет являться доказательством налогового преступления для правоохранительных органов, были сами по себе ничтожны. Слова чиновников: «Не волнуйтесь, налоговики к вам потом не придут и не будут “копать”» — лишь еще больше пугали налогоплательщиков. Достаточно крупная сумма, уплаченная в рамках амнистии, уже могла приковать к себе пристальное внимание и спровоцировать проверку, в ходе которой могли быть найдены другие недоимки. Тех, кто пожелал легализовать когда-то полученную «в конверте» зарплату, остановило то, что они автоматически ставят под удар своих работодателей, которые по закону от ответственности не освобождаются. Кроме того, активизации граждан не способствовало и то, что период, охватывающий декларационную кампанию, достаточно мал. Срок исковой давности по налоговым преступлениям составляет три года. Если под амнистию подпадают доходы, полученные до 2006−го, легализовать их можно было фактически лишь за 2005–2006 годы. Мотивация тех, кто решил отказаться от предложенной возможности, была проста: «Времени на то, чтобы фискалы смогли меня проверить, осталось немного, авось пронесет». «В нашей практике, даже когда конкретные ситуации возникали и участие в амнистии вроде бы было человеку выгодно и эффективно, он все равно шел на более рискованный вариант», — рассказывает ведущий аудитор компании «Ажур-аудит» Ирина Федулова.
Первые ласточки
Усиление контроля за НДФЛ, или «закручивание гаек», которого с трепетом ожидали лишь после завершения амнистии, как ни странно, началось вместе с ней. Прошедший год отмечен несколькими яркими тенденциями, которые едва не затмили собой саму амнистию. Прежде всего в ФНС был создан отдельный департамент, он занимается исключительно «физиками». Раньше каждый департамент занимался администрированием одного налога или группы налогов, а обмен информацией между ними был налажен плохо. Например, автовладелец продал автомобиль, соответственно, от него перестал поступать налог на имущество. С другой стороны, тот же гражданин получил доход, с которого необходимо удержать налог, что совершенно не вытекало из факта продажи, декларацию он не подавал и спал спокойно. До создания специального управления аналитической работе внимания не уделялось, поэтому так много наших сограждан не платили ни налог на имущество, ни НДФЛ. Первые плоды появились уже в начале года, когда недоумевающие автомобилисты в массовом порядке получили повестки из налоговых инспекций с просьбой прийти и задекларировать доход либо заплатить налог на владение транспортным средством.
Похожие весточки с середины года стали получать продавцы недвижимости, причем не в меру оперативно, что посеяло легкую панику. Таким образом, активно меняется структура управления по контролю за налогами физических лиц.
Сдаешь — плати
Как и амнистия, широко разрекламированная атака налоговиков на владельцев квартир, сдающих их в аренду, не принесла значительных результатов. Проблемы у фискалов возникают с доказательной базой: если оба участника сделки стоят на своем, отказываясь от платной основы сотрудничества, заверить их в обратном возможным не представляется, даже привлекая для этого бдительных соседей и участковых. В то же время эксперты прогнозируют, что в течение двух-трех лет власти постепенно заставят всех арендодателей либо платить 13%, либо регистрироваться как индивидуальные предприниматели (ИП) и платить 6%. В последнем случае возникает ряд нюансов. Если человек становится ИП, его в любой момент могут вызвать в налоговую уже как предпринимателя. Он обладает рядом юридических признаков предприятия: в отношении него можно проводить большее количество проверок и накладывать больше санкций, чем на физлицо. Налог меньше, но правовых последствий может быть больше.
Существенно больше рычагов воздействия у ФНС в борьбе с занижением реальной стоимости при сделках с недвижимостью. Договоры купли-продажи недвижимости проходят обязательную госрегистрацию, а все данные поступают в Регистрационную палату. Однако, обязав риэлтеров раскрывать такие сведения о своих клиентах и сообщать их «куда следует», ФНС проблему также не решила. Продавцы квартир и домов предпочитают работать по «серым» схемам и не афишировать суммы сделок. Риэлтерами ранее была выработана схема: для того чтобы продавец не платил налог, цену сделки оформляли в размере 1 млн рублей, чтобы применить имущественный налоговый вычет на 1 млн рублей (130 тыс. рублей вернуть из бюджета. — Прим. D’). При этом они объясняли своим клиентам: поскольку сделка на 1 млн рублей, то «забудьте о налоговой инспекции, никаких налогов вам платить не нужно». Теперь за подобные схемы могут ответить как сами риэлтеры (это показывает история с компанией МИАН, см.  схему), так и продавцы жилья. Последним все равно придется идти за вычетом в налоговую, где могут и не поверить, что сделка совершена по нижней планке. Фискалы вполне могут проверить через Росфинмониторинг, какая сумма была проведена через банк данным налогоплательщиком. Правда, для того чтобы привлечь продавца квартиры к ответственности, налоговикам придется доказывать его вину в суде.
Расслабляться не стоит
В июле прошлого года Владимир Путин поручил правительству совместно с Центробанком подготовить поправки в законодательство, устанавливающие обязательный контроль валютных операций на сумму более 600 тыс. рублей. Правительство «взяло под козырек», и уже в середине ноября Госдума принимает в первом чтении законопроект о контроле за операциями с наличными деньгами. Принятие законопроекта приведет к тому, что любая операция не только по конкретному перечню, вне зависимости от содержания и правовых оснований, будет подлежать обязательному контролю, если сумма, на которую она совершается, превысит 600 тыс. рублей. Ранее был исчерпывающий перечень, под который подпадали далеко не каждые операции на эту сумму. Можно не сомневаться, что, как только новая Дума начнет работу, данный законопроект будет одним из первых в очереди на принятие.
Заместитель гендиректора компании «BKR интерком-аудит» Виталий Семенихин не связывает данный закон с налоговым усилением, отмечая, что он направлен на борьбу с отмыванием денег и финансированием терроризма, а никак не с неплательщиками налогов. Пока Росфинмониторинг не договорится с налоговиками о простом взаимодействии, для тех, кто совершает налоговые преступления, законодательная новация не представляет особой опасности.
Впрочем, для фискалов главное — повод, по которому можно начать распутывать какой-либо эпизод. А там уже все средства хороши. «Если банки будут следовать инструкциям согласно закону, то финансовая разведка даже не то что проанализировать, но и отследить не сможет этот поток нынешним штатом, — прогнозирует Павел Гагарин. — Поэтому из этого потока, видимо, будут выбираться крупные суммы, например от эквивалента 100 тыс. долларов. С этой планки как минимум будут вызывать в налоговую службу для дачи объяснений». Ряд экспертов склоняются к мнению, что именно от данных Росфинмониторинга в дальнейшем будут плясать налоговики. Данные об операциях граждан будут стекаться в несколько аналитических центров. Первичный сбор станут осуществлять банки, потом информация пойдет в ФСФМ, дальше — в налоговые органы, после — МВД. «У налоговиков прав на получение и исследование информации гораздо больше, чем у милиции, — поясняет Павел Гагарин. — Налоговикам не нужно возбуждать оперативно-розыскных дел и утверждать кучу бумаг для этого. Можно просто вызвать налогоплательщика по повестке и фактически устроить допрос, хотя называется это объяснением».
Равнение на запад
Судя по действиям властей, постепенно мы движемся к контролю за крупными расходами, который широко распространен в западных странах, а точнее, к контролю за соотношением доходов и расходов. Сегодня у налоговых органов есть все рычаги, чтобы проводить различные манипуляции, но нет законных оснований и методик для математического сопоставления поступлений и расходов, встречной проверки контрагентов неплательщика, привлечения его к ответственности на основании полученных данных. Впрочем, такая глава в НК уже была, но ее отменили, поскольку раскрутить всю цепочку не удавалось. В тупик дознаватели упирались на фразе «бабушка в наследство оставила». Эксперты уверены, что в ближайший год не стоит ожидать возвращения этой законодательной нормы. Однако они сходятся во мнении, что собственно в виде закона она и не нужна.
Все отдельные шаги налоговиков и правоохранителей сами по себе вполне легитимны, под них можно подвести любую базу. После структурных изменений в налоговом ведомстве аналитический центр ФНС будет контролировать конкретного налогоплательщика. «Теперь у них есть информация о недвижимости, о другом имуществе, которое подлежит регистрации, о его движении (новое купил, старое продал), о возникновении доходов, — поясняет Ирина Федулова. — Единственное, чего не хватает, это источника дохода, откуда у человека берутся деньги для приобретений». Тем не менее налогоплательщик обязан по повестке или звонку явиться в инспекцию, заполнить спецдекларацию и написать «объяснение». Законодательной силы оно не имеет, но оперативной информацией является. В нем он должен указать источник происхождения денег, налоговики же имеют полное право эту информацию проверить: как он заработал, где, заплатил налоги или нет. В отношении юрлиц норма существует уже более десяти лет и называется встречной проверкой. В Европе такие проверки давно используются и в отношении физлиц. «Голландия весьма оригинально борется с неплательщиками налогов. Известно, что соседний с ней Люксембург представляет собой некую офшорную зону, где банкиры, к примеру, предоставляют возможность клиентам открывать номерные кодированные счета. На дороге из Голландии в Люксембург стоят камеры, фотографирующие номера автомобилей. Номера оцифровываются и заносятся в базу данных. Если какой-то автомобиль ездит туда слишком часто, власти могут сделать вывод, что у человека есть счет в банке, на котором он держит деньги, укрываемые от налогообложения. Эта информация поступает в налоговые органы, человека вызывают на допрос. Никаких дополнительных законов для этого не требуется, это всего лишь один из способов сбора оперативной информации. У нас есть закон о милиции, есть ряд подзаконных актов и нет никаких ограничений по получению оперативной информации. Вопрос сбора доказательств, когда будет возбуждено уголовное дело, — вопрос техники», — заключает Павел Гагарин.
Туманные перспективы
Наиболее вероятное направление действий налоговиков — дальнейшее усиление ответственности и ужесточение всевозможных санкций. Вероятно, будет изменен порядок проверки физлиц и индивидуальных предпринимателей, то есть будут ужесточены требования к предоставляемым документам и своевременной уплате налогов, штрафов, пеней. Эксперты в то же время уверены, что паниковать не стоит. «Думаю, если бы у нас захотели “затянуть гайки”, их бы затянули без всяких предупреждений, — констатирует ведущий консультант-эксперт департамента общего, инвестиционного и страхового аудита АКГ “Финэкспертиза” Дмитрий Ефименко. — Яркий пример — как из статьи 198 НК по−тихому убрали примечание 2, которое гласило, что лицо, впервые совершившее налоговое преступление, освобождается от ответственности, если способствовало раскрытию преступления и компенсировало ущерб, как минимум заплатив налог и пени».
Пока налоговики откровенно не справляются даже с текущим объемом работы. Рост поступлений НДФЛ, а также увеличение числа встречных требований граждан на получение налоговых вычетов существенно затрудняют администрирование этого налога. На поиск старых грешков у фискалов подчас не остается ни времени, ни сил, ни кадровых ресурсов. Возможно, как раз из-за недостатка материальных и людских ресурсов ФНС сделает ставку на активизацию работы VIP-инспекций — служб, занимающихся крупнейшими налогоплательщиками-физлицами. Так как государство идет по пути снижения затрат на администрирование, то для фискалов выгоднее проверить не 70 млн человек, а около 1000. Налоги, собранные с последних, с лихвой компенсируют упущенную выгоду с более бюджетного сегмента.
|
