Иностранцы, приехавшие работать в Россию, сталкиваются не только с бытовыми проблемами, разрешать которые им активно помогают работодатели. Экспату требуется понять и принять российские правила ведения бизнеса. Несмотря на трудности, многим иностранным специалистам здесь интереснее и работать, и жить.
Первый раз Роберт Мэй приехал в Россию в середине 1990-х — работать в консульстве США в Санкт-Петербурге. “Это было интересное время, — рассказывает Мэй, — переходный период, никто не знал, что будет дальше. Российские менеджеры и бизнесмены были открыты для новой информации, задавали массу вопросов, им было важно перенять западный опыт ведения бизнеса”.
В 2005 г. Роберт Мэй вернулся в Россию директором департамента по корпоративным вопросам компании Philip Morris. Ситуация, замечает он, существенно изменилась: “Сегодня у наших российских партнеров уже достаточно опыта ведения бизнеса, они уверены в себе и сами могут вам сказать, как лучше вести дела в России”.
К чему привыкать
Сегодня с особенностями российской бизнес-культуры уже нельзя не считаться, уверен Томас Сипре, приехавший в Россию из Бельгии в 2003 г.: “Россия — богатая страна, и люди хотят, чтобы к ним проявляли уважение. Настаивать на каком-то решении только потому, что оно западное, нет смысла — нужно искать компромисс между тем, чего хочет компания, и тем, как устроен бизнес здесь”.
К специфическим свойствам российского бизнеса экспаты относят, например, спонтанность. Если в швейцарском офисе компании PricewaterhouseCoopers собрания планируются за неделю, то в Москве — за день или два, рассказывает руководитель отдела консультационных услуг в области сопровождения сделок M&A и корпоративных финансов Майкл Кнолл, приехавший в Россию в октябре прошлого года. “Здесь все происходит быстро — говорит Кнолл, — если долго думать, можно упустить интересные возможности”. “Россияне — мастера импровизации, — поддерживает эту мысль партнер Deloitte Штефан Ройттер, — и легко находят даже сложные решения в последний момент”.
До России Сипре работал в Таиланде. “Там сотрудники исполнительны, — рассказывает он, — могут не понять, что именно от них требуется, но будут пытаться сделать”. В России Сипре столкнулся с другим подходом: “На совещании принимается какой-то план действий, а через пару дней люди решают, что лучше бы это сделать по-своему”.
Кто поможет
Помочь разобраться в особенностях российской бизнес-культуры призван, например, обучающий курс, который разрабатывается компанией PricewaterhouseCoopers для своих сотрудников. “Он будет посвящен межкультурным особенностям и стилям общения”, — рассказывает старший менеджер отдела персонала PricewaterhouseCoopers Жанель Хансон. В то же время, замечает HR-директор компании Deloitte Екатерина Ширяева, российская бизнес-культура отличается от европейской и американской меньше, чем, например, японская: “Поэтому мы не выделяем отдельно вопрос адаптации к российской бизнес-культуре, в этом нашим иностранным коллегам помогают партнеры и руководители компании”.
Большинство приезжающих в Россию иностранцев готовы столкнуться с трудностями, говорит управляющий партнер рекрутинговой компании Antal International Тремейн Элсон. “Для них это чаще всего не первый опыт работы за рубежом. А компании, которые привлекают к работе в России людей без такого опыта или без знания русского языка, сильно рискуют”, — считает он.
Чем помогут
Большинство крупных компаний помогают экспатам, начиная с момента переезда. В компании Deloitte для кандидатов организуют гостевые визиты в Россию. “В ходе визитов, — делится опытом Ширяева, — мы рассказываем о работе, о том, в какой стадии развития находится наша компания в СНГ”.
Подобные визиты практикуются и в компании Philip Morris, говорит Роберт Мэй, но на практике это обычно означает, что все уже решено и человек переедет. “После гостевого визита, — рассказывает Мэй, — вы возвращаетесь обратно и компания организует упаковку и отправку ваших вещей. Обычно вы получаете первую партию вещей через неделю после приезда в страну, а потом уже остальные. Поэтому сначала живете во временной квартире, где есть мебель, а когда доставляют ваши вещи, переезжаете в квартиру, которую вы выбрали в первый приезд”. Семье Роберта Мэя пришлось ждать квартиру пять месяцев, пока ее не освободил другой сотрудник Philip Morris, который вернулся домой.
Решение бытовых проблем переезжающих в Россию иностранцев — это основная помощь компаний: они берут на себя перевоз семьи сотрудника, помогают со школами, квартирами, детскими садами, рассказывает руководитель департамента “Финансы и аудит” хедхантинговой компании Cornerstone Виктория Филиппова. В PricewaterhouseCoopers всем кругом вопросов, связанных с перемещениями экспатов, — переездом, компенсациями, льготами, вопросами налогообложения и т. д. занимается группа Global Mobility, состоящая из семи сотрудников. В Deloitte преодолевать трудности, возникающие у экспатов, помогают сотрудники службы персонала — так называемые expat administrators. “Эти люди должны действительно любить свою работу, потому что им приходится постоянно и подробно отвечать на одни и те же вопросы”, — говорит Ширяева.
Не хотят домой
По мнению Тремейна Элсона, больше всего иностранцев в России было прямо перед кризисом 1998 г. “В то время Москва была городом экспатов, — вспоминает он. — Куда бы вы ни пришли — в офисный центр, кафе, клуб или бар, большей частью публики там были иностранцы”. Тогда, говорит Филиппова, экспаты в России могли заработать намного больше, чем если бы планомерно развивали карьеру на Западе, где это заняло бы к тому же и гораздо больше времени. Впрочем, и сегодня причин для работы в России достаточно, продолжает Элсон: одних посылают сюда мультинациональные компании, других привлекает работа на быстро развивающемся рынке, третьим просто нравится страна.
Одно из привлекательных отличий России, говорит партнер Deloitte Христофор Вэстон, — это возможность получить самый разнообразный опыт. “В Лондоне клиенты известны и, можно сказать, предсказуемы, — рассказывает он. — В Москве же сегодня вы работаете с клиентом-новичком, которому требуется консалтинг во всем — от налогообложения до управления бизнесом, а завтра — с крупной компанией, решившей провести аудит по западным стандартам”. Это, замечает Вэстон, приводит и к тому, что в экспатах часто вырабатываются ответственность и независимость в решениях большие, чем это позволительно в головном офисе у них на родине, и, когда они возвращаются домой, им приходится заново привыкать к жесткости и формальным подходам.
Впрочем, Россия привлекает большей свободой не только на работе, но и в общественной жизни, говорит Штефан Ройттер: “В Москве поражает ритм — магазины работают круглосуточно, на улицах всегда люди. И люди более открытые — в Вене, например, налаживать связи гораздо сложнее”. Местная динамика затягивает экспата, и в родной стране ему становится скучно. В Англии, например, говорит менеджер по работе с клиентами компании BSN-Real Саймон Грин, жизнь не двигается: “Я приезжаю туда на четыре дня раз в году — вижу все тех же людей, они сидят в тех же пабах и говорят о том же, о чем говорили в прошлом году, а на меня смотрят как на иностранца. Впрочем, я и есть иностранец”.
