Человек готов обменять малую долю чего угодно на достаточно большое количество чего-то еще

Как-то на океанском лайнере Бернард Шоу повстречал знаменитую актрису. Великий острослов поинтересовался, согласилась бы она переспать с ним за миллион долларов. “Пожалуй”, — сказала звезда, немного подумав. “А за 10 долларов?” — тут же спросил Шоу. “Да за кого вы меня принимаете?!” — рассердилась актриса. “Это мы уже установили, а теперь лишь торгуемся”, — невозмутимо отвечал драматург.

Этот анекдот Майкл Дженсен и Уильям Меклинг привели в своей классической работе “Природа человеческая”, которую они обновляли и “причесывали” с 1970-х гг. до самой публикации в 1994-м. Дженсен, гарвардский профессор и управляющий директор консалтинговой фирмы The Monitor Group, — мировое светило науки об организационном поведении. История про Шоу понадобилась ему, чтобы проиллюстрировать циничный тезис: у человека нет нужд, а есть только желания. “Нравится вам это или нет, человек готов пожертвовать малой частью практически чего угодно, чтобы получить достаточно большое количество чего-то еще”, — писали Дженсен и Меклинг. Жизнь — череда таких обменов: потерял немного совести — приобрел много денег; потерял немного денег — успокоил совесть или удовлетворил свою потребность в общественном признании; лишился дома — получил возможность сколько угодно пить… Человек, учили теоретики, — это REMM (resourceful, evaluative, maximizing model). То есть основных свойств человеческой природы всего три: креативность в поиске решений, способность оценивать составляющие своего благополучия и стремление это благополучие максимизировать.

Бернард Шоу не согласился бы с Дженсеном. Я не знаю, насмехался ли он описанным образом над актрисой, но зато мне точно известно его высказывание: “Ни одна нормальная женщина не станет проституткой, если у нее будет возможность улучшить свою жизнь, сохранив респектабельность”. Социалист Шоу считал, что человек может быть жертвой обстоятельств, а как раз с этой точкой зрения спорят авторы “Природы человеческой”. Но мы, в свою очередь, не обязаны соглашаться с Шоу реальным — в унизительном парадоксе Шоу из анекдота есть сермяжная правда. У каждого из нас есть цена. Не обязательно выраженная в деньгах, но обязательно равная нашей оценке максимально возможного благополучия.

“Принципов должно быть мало, но они должны быть гибкими”, — говаривала одна моя знакомая. Я никогда не замечал в ней склонности к особо постыдным разменам — вероятно, достаточно привлекательных предложений просто не поступало. Допускаю, однако, что и для нее существовали ситуации, когда решение, максимизируя одни составные части счастья, так сильно минимизировало другие, что становилось неприемлемым. За какой набор благ вы отказались бы от семьи? Изменили бы родине? Предали бы друга?

Прелесть модели REMM в том, что, хотя ее основной автор — экономист Дженсен, она включает в себя неэкономические параметры. “Для людей ценны не только деньги, а практически всё — уважение, честь, власть, любовь, благополучие других”, — пишут Дженсен и Меклинг. Наделяя человека способностью оценивать каждый фактор, теория допускает, что для кого-то цена этих материй так высока, что другие блага меркнут в сравнении.

Чем меньше у человека очевидных шансов максимизировать ценные для него жизненные блага, тем изобретательнее он будет в поиске новых возможностей, утверждают теоретики. Именно этим они объясняют способность ущемленных в правах людей обходить любой закон, политиков — принимать выгодные только им законы, менеджеров — получать бонусы, уничтожая, а не добавляя стоимость. Но лично для меня самая ценная буква в аббревиатуре REMM — не R, а Е. В конце концов, моральный выбор нам приходится делать не так уж часто. Большинству людей ни разу в жизни не предлагали взятки, никогда не угрожали смертью. Зато в ситуациях более простого выбора мы оказываемся все время. И — проявляем сперва изобретательность, а потом уже способность к оценке.

Взять, к примеру, компанию, стремящуюся провести IPO. Сделать его хочется в Лондоне: это престижно и позволяет курить толстые сигары в компании дорого одетых людей. Но это стоит уйму денег. Что делать? Задрать обе границы ценового коридора повыше, чтобы окупить все расходы, — черт с ними, с инвесторами, которые, увидев через месяц грустный квартальный отчет, смогут лишь зафиксировать убытки. Зовите меня занудой, но в любой ситуации выбора имеет смысл нарисовать график-паутину с оценками всех факторов, от которых зависит ваше решение. Сколько для вас стоят лондонские понты? А доверие инвесторов? Пока не установлено, за кого вас принимать, имеет смысл поторговаться с самим собой.