Компании с политическими связями берут много кредитов, достающихся им дешевле, чем “обычным” фирмам, и гораздо чаще не могут справиться с их выплатой. А государства охотнее помогают фирмам “со связями”, когда они оказываются в трудном положении, доказали экономисты Гарвардского университета. В России фирмы, делегирующие во власть своих представителей, ищут другие выгоды, уверены эксперты.

На конференции по финансовому управлению и развитию в Российской экономической школе (РЭШ) были представлены два доклада о преимуществах, получаемых фирмами с политическими связями. Экономисты Kennedy School of Government Гарвардского университета Атиф Миан и Азим Хвайа на примере Пакистана оценили ежегодные потери местной экономики от выдачи “плохих” кредитов в 0,3-1,9% ВВП. А экономист Мара Фацио из Университета Вандербильта доказала, что, попав в трудное финансовое положение, фирмы “со связями” почти втрое чаще обычных могут рассчитывать на государственную помощь.

Миан и Хвайа по базе данных Нацбанка Пакистана исследовали кредиты, выданные в 1996-2002 гг. местными банками 93 316 фирмам. Если в эти годы один из членов совета директоров либо руководителей компании был депутатом пакистанского или регионального парламента, они квалифицировали ее как фирму “со связями”. Таких оказалось почти четверть — 23% фирм. Их кредиторами был 91 банк, из которых государству принадлежал 21. Но в кредитной активности госбанки превосходили частные — на них приходится 64% выданных кредитов.

А фирмы “со связями” были жадны — они “поглотили” 37% кредитов, а полученный такой фирмой заем оказался в среднем в 1,9 раза больше среднего, причем обошелся он на 10% дешевле. Из обычных фирм не справились с обслуживанием кредитов 14,8%, а политически активные объявляли дефолт в полтора раза чаще (22,5%).

Больше всего пострадали от этого госбанки, подсчитали Миан и Хвайа: каждая четвертая фирма, кредитовавшаяся только у них, не смогла расплатиться. Потери банков от компаний “со связями” исследователи назвали “политической коррупцией”: политики “убедили” банки одолжить это средства компаниям, нередко зная, что деньги не будут возвращены. С обычных фирм пакистанские банки не смогли получить всего 6% средств, а с “политических” — 30,8%. Прямые потери от кредитов фирмам “со связями” оценены в 0,3% ВВП ежегодно, а с учетом того, что деньгам можно было найти лучшее применение, — до 1,9% ВВП.

Фирмы с хорошими связями могут рассчитывать не только на “гарантированные” кредитные ресурсы — государство не оставит их в беде, утверждает Мара Фацио. На материале 35 стран она доказала, что правительства помогают таким фирмам (списывают или реструктурируют долги, выдают кредиты) в 2,5 раза чаще, чем обычным (в 1997-2002 гг. помощь получили 4,4% “обычных” фирм, а “со связями” — 11,3%).

Политические связи помогали получить кредит и в России, напоминает ректор РЭШ Сергей Гуриев: “Хорошие связи помогли НТВ получить кредиты у Внешэкономбанка, но, когда связи испортились, кредиты были взысканы”. Но в основном российский бизнес делегирует во власть своих представителей не ради кредитов, замечает директор Института распространения информации по социальным и экономическим наукам Юрий Кузнецов: “Средние компании получают таким образом землеотводы, разрешения на строительство и бюджетные заказы”. А для крупных это “возможность получить доступ к высокоприбыльным проектам”, замечает экономист Альфа-банка Наталия Орлова. “Политические связи помогают получать всевозможные преференции у властей, например выигрывать тендеры, — соглашается директор Standard & Poor s по России и СНГ Алексей Новиков. — Но банки, включая и государственные, оказывают таким компаниям помощь крайне неохотно”.