Чёрный HR
Наталья Перцова
Источник: Секрет фирмы
«Черные списки» используются фирмами для отсева сотрудников, которые могли бы стать источником неприятностей. Но далеко не всегда базам данных «штрафников» можно доверять. К тому же сами эти реестры, в принципе, могут
«Черные списки» используются фирмами для отсева сотрудников, которые могли бы стать источником неприятностей. Но далеко не всегда базам данных «штрафников» можно доверять. К тому же сами эти реестры, в принципе, могут стать проблемой для создающих их компаний.
Свалка компромата
Несколько лет назад, когда многие компании установили в офисах «быстрый интернет», в cети тут же возникла масса конференций со взаимными претензиями сотрудников различных фирм и их работодателей. Много эмоциональных, не всегда убедительных и зачастую анонимных обвинений встречается, в частности, на сайтах компании «Евроменеджмент», Электротехнической корпорации, в интернет-ресурсах www.attestat.ru, www.rabota.ru. Плюс у таких списков один – публичность. Любой посетитель подобных сайтов может написать жалобу.
Но для работодателей эффективность открытых дискуссий практически равна нулю. «Это просто "базар",– считает Дмитрий Злобин, руководитель департамента подбора персонала компании "Евроменеджмент".– Кто-то кого-то обвиняет, не предъявляя никаких доказательств. Большинство работодателей вообще не используют такие "черные списки" при проверке потенциального сотрудника. Претендента проверяет служба безопасности, мнения о работнике собираются через личные связи». Представители Электротехнической корпорации также признают, что публичные «черные списки» не представляют большой ценности для руководителей: «Это лишь один из способов привлечения посетителей на сайт».
Только для своих
Доступ к закрытым спискам недобросовестных сотрудников (как для записи, так и для чтения), как правило, имеют лишь члены отраслевых объединений работодателей. Поэтому содержащуюся в них информацию принято считать достоверной.
Подобные списки имеются, например, у Федерации рестораторов и хотельеров (от английского hotelier – владелец отеля), а также у Гильдии маркетологов, объединяющей специалистов по маркетингу из производственных, торговых, сервисных компаний, преподавателей этой дисциплины, исследователей и консультантов. У некоммерческого партнерства «Совет промышленных предприятий вторичной цветной металлургии», по словам представителей данной организации, «черные списки» скоро появятся.
В зависимости от договоренности членов партнерства в закрытые базы данных топ-менеджеры фирм могут заносить либо свой персонал (как делают рестораторы), либо сотрудников других компаний, работающих на рынке (так поступают маркетологи),– в случае серьезных обоснованных претензий к их деятельности.
Например, у рестораторов список, называющийся «Рекомендации с последнего места работы», разделен на четыре категории:
-проблемы с алкоголем и наркотиками;
- воровство;
- тунеядство;
- нелояльное отношение к фирме.
В последнюю категорию попадают и люди с недостаточной квалификацией, и те, после увольнения которых у ресторатора возникли проблемы (например, неожиданный визит представителей налоговых органов или людей из криминальной среды).
В специальной таблице перечислены фамилии, имена, отчества «штрафников» с припиской, какой ресторан (или рестораны) плохо отозвался об этом человеке. Сути претензий на сайте нет. Чтобы узнать подробности, нужно связаться с указанным в списке предприятием или запросить в Федерации рестораторов и хотельеров (ФРИО) историю появления конкретного человека в «рекомендациях». Для включения нового человека в список на сайте рестораторов и хотельеров требуется официальное письмо с печатью и подписью руководителя компании с детальным описанием того, когда и чем провинился тот или иной сотрудник.
В Гильдии маркетологов процедура пополнения списка еще сложнее. Претензия одного члена объединения к сотруднику другой фирмы обсуждается на совете гильдии, где выслушиваются мнения обеих сторон. Если совет решает, что конфликт нельзя разрешить мирным путем, фамилию ответчика и название его компании заносят в «черный список». Иногда инцидент завершается примирением уже после публикации на сайте – тогда потерявшую актуальность запись убирают.
В ряде случаев, по отзывам участников соответствующих рынков, «черные списки» оказываются достаточно полезными. «Конечно, при приеме на работу мы для собственной подстраховки требуем предъявить резюме и рекомендации,– говорит Владимир Павлов, владелец ресторанов "Автограф", "Конкорд", "Печки-лавочки" и кафе "Монтероссо".– Но иногда этого оказывается недостаточно. Скажем, приходит ко мне господин Х, рекомендации которого подписал господин Y. Секретарь господина Y по телефону отвечает, что начальника нет на месте или что с ним не велено соединять. Возможно, X действительно хороший работник, для подтверждения или опровержения этого мне потребуется время. А в нашем бизнесе, при остром дефиците кадров, решения о приеме на работу приходится принимать мгновенно».
Рестораторы утверждают, что «Рекомендации с последнего места работы» не носят категоричного характера. «Это лишь предупреждение коллег. Ты можешь не брать на работу человека, которого занесли в список, а можешь и взять»,– рассказывает Максим Привезенцев, исполнительный директор ФРИО. Большинство попавших в реестр, как правило, вновь трудоустраиваются в ресторанной индустрии. «В 2003 году дефицит кадров в отрасли составил 20 тыс. поваров. Мы не можем разбрасываться специалистами,– считает Игорь Бухаров, совладелец ресторана "Ностальжи", президент ФРИО.– Я сам брал таких людей – речь шла о проблемах с алкоголем – на работу. Предоставлял человеку возможность реабилитироваться и наблюдал за ним для подстраховки».
В Гильдии маркетологов рассказывают, что «черные списки» помогают регулировать конфликтные отношения на их рынке. «Форс-мажорные ситуации возникают достаточно часто,– рассказывает президент Гильдии Игорь Березин.– С появлением "черного списка" ошибки стали исправляться быстрее. "Я доведу дело до конца, только не заносите меня в базу",– такие просьбы становятся популярными».
У отраслевых списков немало минусов.С юридической точки зрения любой «черный список» не вполне законен.
«Сотрудник вправе требовать возмещения убытков»
Сергей Кукса, директор юридической фирмы «Бюро трудового права»: «Проблема корректного обмена информацией о деловых качествах работников в законодательстве не решена. Честь, достоинство и профессиональная репутация составляют "доброе имя" гражданина, неприкосновенность которого Конституция Российской Федерации (ст. 23) гарантирует каждому. Поэтому те, кто передает сведения о сотруднике в "черный список", должны быть готовы к использованию этим работником средств защиты, предусмотренных законом.
Допустим, информация о бывшем работнике, которую работодатель передает членам своего «клуба», объективна, и в случае спора предприниматель способен доказать это. Но в соответствии с Трудовым кодексом РФ нельзя сообщать третьей стороне персональные сведения (любую характеристику) работника без его согласия. Кроме того, личные данные, по закону, не могут использоваться в целях причинения гражданам имущественного и морального вреда, затруднения реализации их прав и свобод. Целью же такого банка информации как раз и является предотвращение повторного найма работника другим членом "клуба".
Если данные, переданные в "черный список", не соответствуют действительности, то на основании ст. 152 Гражданского кодекса РФ работник, в отношении которого распространили сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением самих сведений требовать возмещения убытков и морального вреда.
В дополнение к этому допустимо использовать другие общие способы защиты. В частности, работник может в судебном порядке потребовать пресечения действий, нарушающих его права или создающих угрозу их нарушения,– то есть исключения сведений из списка или даже запрещения публикации такого списка.
Если же работодатель заведомо знал, что передает ложные данные, но сделал это с целью испортить репутацию работника, он серьезно рискует оказаться привлеченным к уголовной ответственности за клевету (ст. 129 Уголовного кодекса РФ). В особо тяжелых случаях дело может дойти до ареста на срок от четырех до шести месяцев, либо лишения свободы на срок до трех лет».
В отношении участников общедоступных интернет-форумов предъявить иск затруднительно (самые резкие высказывания нередко публикуются анонимно или под псевдонимом), но в случае закрытых баз данных установить автора каждой записи не составляет труда. Хотя в российской судебной практике разбирательств «очерненных» сотрудников с работодателями пока еще не было, никто не застрахован от подобного инцидента.
Списки недобросовестных сотрудников могут стать и средством сведения счетов. По словам рестораторов, в их отрасли уже были ситуации, когда «неугодным» сотрудникам угрожали внесением в список. Обычно в таких случаях человек просто переходит работать в другой ресторан, объясняя новому работодателю, что стал жертвой шантажа.
К тому же не всех провинившихся сотрудников работодатели заносят в список. Кто-то не делает этого по принципиальным соображениям («у меня не может быть плохих работников»), кто-то просто из-за нехватки времени.
Есть в концепции отраслевых списков и некоторое внутреннее противоречие. Чтобы «проблемный» сотрудник с высокой вероятностью попадал в базу данных, ее должны активно пополнять многие работодатели (по словам Игоря Бухарова, Федерация рестораторов и хотельеров к концу нынешнего года увеличится до 4 тыс. организаций). Но по мере роста числа «допущенных» информация в базе данных может стать менее достоверной – все больше приближаясь по стилю к публичным интернет-конференциям.
Полная конфиденциальность
Самые закрытые «черные списки» – внутренние перечни уволенных сотрудников в различных компаниях. Иногда туда заносят только недобросовестных работников (так поступают на московском заводе вторичных металлов и сплавов холдинга ВМС), а бывает, что абсолютно всех, покинувших компанию (пример – компания «ИстЛайн»).
В первом случае кадровики фирмы получают возможность не повторять собственные ошибки и предупреждать ближайших партнеров по бизнесу о «проблемных» людях.
Сергей Решоткин, председатель совета директоров Завода вторичных металлов и сплавов: «"Черные списки" отдельных компаний закрыты. Но если мне позвонит партнер и попросит высказать мнение о нашем бывшем работнике, а я, открыв список, увижу, что сотрудник был пойман на воровстве, я не буду скрывать данный факт. Более того, если я узнаю, что вора приняли на работу в другую фирму, работающую на нашем рынке, я обязательно позвоню и предупрежу руководство компании. О менее серьезных проступках (например, нарушении трудовой дисциплины) я, скорее всего, сообщать не стану».
Что касается реестра всех уволившихся сотрудников, то немногие фирмы признаются в ведении подобного учета. Но если человек, покинувший компанию, по прошествии времени не может устроиться в нее вновь, обычно это означает, что его занесли в «черный список» фирмы.
«Я работала ведущим специалистом в одной крупной московской компании,– рассказывает одна из "пострадавших" от такой системы.– По семейным обстоятельствам мне пришлось на несколько лет переехать в другой город. По возвращении в столицу я попыталась устроиться на работу в "свою" компанию. Была согласна и на должность поскромнее, чем ведущий специалист. Но в отделе кадров мне дали понять, что даже уборщицей меня не возьмут».
Евгения Варламова, начальник отдела оценки персонала группы компаний «Ист Лайн»: «Какой бы ни была причина увольнения сотрудника, вернуться назад в "Ист Лайн" ему будет крайне сложно. Для этого человеку придется доказать, что он обладает исключительной квалификацией и принесет компании намного больше пользы, чем другие возможные кандидаты на данную должность». Полезность такого вида «черных списков» оценить трудно. Принцип «мы своим сотрудникам предоставляем шанс лишь один раз» может привести к тому, что в компании рано или поздно просто не останется хороших специалистов.
«Это же не база данных генпрокуратуры»
Виктор Макушин, президент МАИР: – Сегодня в России многие вопросы, касающиеся персонала, еще не развиты на том уровне, как на Западе. На рынке труда сейчас бродит огромное количество авантюристов, откровенных воров и профессиональных дилетантов, выдающих себя за высококлассных специалистов. Эти люди бегают из одной фирмы в другую, научились производить хорошее впечатление на кадровиков и выторговывать себе высокие зарплаты. В результате через какое-то время, когда их вводят в курс дела и ждут от них реальной отдачи, они исчезают или переходят на другое место. Подобное явление становится уже целой отраслью, своего рода индивидуальным предпринимательством. Особенно интенсивно распространяется оно в последние два-три года.
Я считаю, что «черные списки» бывших работников весьма ценны. Еще несколько лет назад создавать совместные перечни неблагонадежных сотрудников было вообще бесполезным делом, поскольку многие компании занимались коррумпированным бизнесом. Сегодня таких предприятий становится меньше, и возможность объединить усилия наконец появилась.
В прошлом году у нас было несколько ярких и наглядных примеров, когда, увольняя у себя вора, мы вдруг обнаруживали, что он без особых трудностей устроился в другую металлургическую компанию. После разговора с руководством мы понимали, что эта фирма находится в стадии банкротства и «наш» вор оказался там на своем месте. Перед предприятием-банкротом уже не стоят задачи достичь эффективности – первым делом там требуется «скачать» как можно больше денег. Бесполезное занятие выставлять такие списки на всеобщее обозрение. Фирмы и люди, занимающиеся лжебанкротством и прочими махинациями, за счет нас только получат себе нужные кадры.
Мы пока не спешим обмениваться с кем-то информацией о сотрудниках. Однако понимаем, что компаниям, намеревающимся заниматься законным бизнесом, в конечном счете необходимо так поступать. Для начала данные не должны быть публичными – это же не база данных Генпрокуратуры. Пусть это станет общим информационным банком. С его помощью кадровики из разных компаний могли бы уточнить сведения о конкретном сотруднике, понять, почему человек попал в этот список, и т. д.
Кроме отдела кадров, доступ к данной информации должны получать гендиректора и люди из службы безопасности. В этом вопросе важно проследить за тем, чтобы вся информация оказалась правильной, субъективность здесь вообще недопустима.
Наталья Перцова
| 
